Прошедший в Лужниках концерт U2 не только оставил незабываемые впечатления у всех увидевших самое дорогое шоу в мире, но и поставил в неудобное положение премьера России, не знающего с кем пел друг и соратник Дмитрия Медведева.

После неудачного блефа Владимира Путина, симулирующего то ли слабую осведомленность, то ли кратковременную потерю памяти, выраженную в вопросе к Юрию Шевчуку о его инициалах и роде деятельности, премьер максимально вербально подтвердил, что любые оппозиционные или критические замечания и действия творческой интеллигенции в нашей стране будут и дальше блокироваться на организационном уровне и дискредитироваться, как инициируемые людьми, не имеющими ни общественного признания, ни каких-либо значимых заслуг в области культуры. Путин не желает знать не Шевчука-музыканта, а Шевчука-правозащитника, озабоченного судьбой неправительственных организаций. Ведь, как на встрече с Боно в Сочи заявил наш президент, «когда люди начинают слишком активно заниматься общественной деятельностью, музыка заканчивается». Справедливости ради нужно сказать, что, оказавшись два месяца назад за одним столом с Владимиром Владимировичем, Юрий Юлианович вряд ли догадывался о необходимости выбора и ультимативного характера вопроса премьера, но все же ответил – «Юра Шевчук, музыкант». Ага, сейчас. Музыкант, интересующийся предполагаемыми мерами пресечения адекватного проведения «Маршей несогласных», а затем и выступающий в защиту Химкинского леса – никакой не музыкант, а провокатор и диссидент.  Недаром он вошел в список «врагов народа» на последнем Селигере.

<

С Боно, естественно, такой номер не пройдет. И не потому что на гитаре он знает больше аккордов или поет лучше лидера ДДТ, а в силу всем известного статуса ирландца – инициатора крупнейших в мире благотворительных акций и правозащитных компаний, и просто хорошего приятеля самых влиятельных людей на планете Земля. В таком контексте Боно превращается из лидера рок-квартета в реальный политический фактор на международной арене, а значит и поддержка его проектов становится не актом доброй воли одного любителя Deep Purple и Led Zeppelin, а гарантией сохранения статуса страны-благодетеля, озабоченной всеми наиболее важными гуманитарными проблемами современности. Так что Дмитрий Медведев «обещал подумать».

На горе и Путину, и Медведеву Боно выбрал в качестве специального гостя «Юру Шевчука, музыканта». Хотя для адептов тандемократии куда удобнее, если бы на огонек в Лужники забежал Макаревич с бездомными собаками и тихоокеанскими китами или тот же Кинчев с планами по восстановлению церквей и русской старины. Словом, любой рок-музыкант, оправдывающий существующий режим и рассуждающий о «необязательной протестной составляющей в молодежной культуре и музыке в частности». В результате вышло форменное безобразие, как ни посмотри: президент общается с людьми,  поддерживающими организации, что шакалят у иностранных посольств; премьер не разбирается в современной отечественной музыке; Селигер устраивает охоту на ведьм.

Дошло уже до того, что экологический протест против вырубки Химкинского леса поддержала сама «Единая Россия», обратившаяся с соответствующим обращением к Медведеву. В свете задержания на концерте U2 двух волонтеров Amnesty International (организации по защите прав человека) и закрытия всех информационных палаток Гринпис России это просьба становится просто смешной.

Остается догадываться, что бы произошло, если Боно, к примеру, был ценителем литературного дара Лимонова или восхищался тактическим гением Каспарова. В результате все обошлось упоминанием Горбачева. И в этом смысле руководству страны повезло: сорвись с языка лидера U2 фамилия того же Ельцина, «лихость» 90-х сразу бы была поставлена под вопрос. А главное, вдруг могло стать очевидным, что когда Юра Шевчук был уже известным всей стране музыкантом, Вова Путин был никому не известным разведчиком.