Звучание Joy Division отличалось завышенной, мелодичной и одновременно резкой басовой линией, смазанной гитарой и несложными ударными ритмами. Кроме того влияние на слушателей производил загробный вокал Яна Кёртиса, который выделял группу с самого начала её существования. В воспоминаниях о первых концертах, группа именуется не иначе как «Fucking cacophony with a great singer». Но несмотря на первоначальное отсутствие навыков игры на музыкальных инструментах и абсолютное незнание музыкальной теории и терминологии, Joy Division за короткое время смогли сформировать свой собственный уникальный стиль с индустриальным ритмом и загадочным приглушённым звуком. Как уже было замечено, на стиль группы довольно сильное влияние однозначно оказал Манчестер – город в котором они выросли, индустриальный центр Англии, с его бесконечными рядами однотипных серых домов, фабриками и бесконечными грязными дорогами.

«Я  очень хорошо помню, что из себя представлял  Манчестер середины семидесятых. Это был как выплюнутый кусок истории. Когда-то это был исторический центр современного мира. В этом городе мы создали индустриальную революцию. И вместе с тем мы создали и эти условия. Там было действительно мерзко и грязно…грязный старый город.»¹⁰ – Toni Wilson.

Вот как вспоминают Манчестер времён 60-х, 70-х годов  участники группы:

«Мы всегда были в поиске красоты, потому что это было такое уродливое место…опять-таки, даже на подсознательном уровне. Я имею в виду, я не уверен, что видел хотя бы одно дерево, до тех пор, как мне исполнилось девять»¹¹. – Bernard Sumner

«Я  помню, как я в  первый раз приехал  в Манчестер, и  увидел все эти опоясанные террасами дома. А когда ты приезжаешь в следующий раз, там уже куча щебня. Потом ты снова приезжаешь – там что-то вроде этих строительных работ. А потом, когда ты подросток – там уже стоит эта здоровая цементная крепость…это было довольно футуристично. Потом, конечно, бетон начал сыпаться, и это выглядело ужасно.»¹² – Stephen Morris

Это был город-лабиринт из домов, глухих улиц, фабрик, сбрасывающих отходы в реки, с постоянно меняющимся ландшафтом. Сильно пострадавший от бомбёжек Второй Мировой войны, Манчестер в 50-х и 60-х годах восстанавливался ускоренными темпами. Городской пейзаж менялся от года к году и там, где ещё недавно был пустырь, через год мог оказаться глухой бетонный дом. Именно в такой атмосфере росли участники группы Joy Division – фабрики, кучи строительного мусора и череда подъёмных кранов. Этот город наводил на мысли о клаустрофобии и пугал. Именно этими условиями во многом мотивируется звучание Joy Division, отразившее в себе звуки заново отстраивающегося индустриального мегаполиса. Музыка Joy Division – это музыка города, это резкий звук и ритмы, повторяющие ритмы города. Это влияние, скорее всего, было неосознанным, однако оно очень отчётливо слышится на треках группы.

«Это  была практически  научно-фантастическая интерпретация Манчестера. Можно узнать ландшафт и психолгию города, и его звуки. Это было что-то выдающееся, как им удалось сделать Манчестер интернациональным, или лучше, сделать Манчестер мировым. »¹³ – Paul Morley.

Разумеется, индустриальная атмосфера Манчестера оказалась не только в музыке группы, но и в текстах Яна Кёртиса.

I’ve been waiting for a guide to come and take me by the hand, 
Could these sensations make me feel the pleasures of a normal man?  
These sensations barely interest me for another day, 
I’ve got the spirit, lose the feeling, take the shock away.

It’s getting faster, moving faster now, it’s getting out of hand, 
On the tenth floor, down the back stairs, it’s a no man’s land, 
Lights are flashing, cars are crashing, getting frequent now, 
I’ve got the spirit, lose the feeling, let it out somehow.¹⁴

В стихах Кёртиса  отчётливо видно впечатление  от Манчестера, водоворота огней, машин, скорости. Большой город задаёт человеку свой ритм и своё место действия. Человеку остаётся лишь подчиниться. К тому же в тексте можно увидеть мотив одиночества (первая строчка), который, разумеется, мотивирован не только образом большого города, но в том числе и им. По этим строкам можно заметить душевное волнение, вложенное Яном в свои произведения. Для него стихи были своего рода отдушиной, куда он мог выплеснуть свои эмоции, которых (как видно по его текстам), у Яна было ко времени выпуска Unknown Pleasures уже немало. Ян Кёртис, как человек, вышедший из среды рабочего класса, был вынужден зарабатывать себе на жизнь нелёгким трудом. В течении недели он работал, а по вечерам часто репетировал с группой. К тому же, незадолго до этого, в начале 1979 года у него открылась эпилепсия. Таким образом, запись альбома пришлась на период, когда он уже страдал от болезни. Первый припадок случился с Яном во время английских гастролей Joy Division совместно с группой Buzzcocks. График выступлений был чрезвычайно насыщенный, выступать приходилось на небольших сценах, а жить в плохих условиях, что неоднократно вызывало жалобы со стороны участников группы. Бернард Самнер описывает первый припадок Кёртиса:

«Мы играли концерт в  ‘Hope & Anchor’ в Лондоне. Я помню Ян был в каком-то странном…каком-то немного детском настроении. Немного не в себе. Это было утром. Мы выезжали из города, мы отыграли концерт, , и явились человека два-три. Было около 2 часов утра. Знаете, мы возвращались по шоссе М1. На мне был спальный мешок, а Ян жаловался на вечеринку, на звук, на всё, и он сказал: «Эй, дай сюда свой спальный мешок», — что было совсем на него не похоже, потому что он эгоистом не был. Он повернулся и сорвал с меня спальный мешок. А сказал: «Хорош уже. Отдай его обратно». И я потянул его, а он потянул на себя. Я тянул, а он держал. Он просто вырвал его у меня из рук, надел себе на голову, свернулся калачиком и потом начал жутко так  рычать, ну как…рычать как собака. А затем, рука высунулась из-под спального мешка и долбанула по Стиву, потом по ветровому стеклу. И тут его начало колотить, и это тряска оказалась полнейшим, серьёзным болезненным припадком в машине, когда Стив был за рулём. Я такой: «Тормози, тормози, тормози». Вытащили его для его же собственной безопасности из машины, положили его на обочину, представьте, темно, середина ночи и надо прижимать его конечности и …пока он в общем бьется в припадке. После этого ему поставили диагноз «эпилепсия», и припадки происходили всё чаще и чаще».¹⁵ – Bernard Sumner

Врач прописал Яну покой, избегать яркого света, алкоголя, табака, он дожжен был вести размеренную  жизнь: рано ложиться, никаких вечеринок…Разумеется жизнь в группе не располагала к режиму, вследствие чего припадки эпилепсии усиливались и учащались с каждым месяцем. В январе 1980 года Joy Division отправились в европейское турне, и из-за болезни Яна некоторые концерты пришлось отменить. Это сделало Кёртиса грустным и отрешённым от мира, он беспокоился о том, что стал обузой для других.

«А  мы, короче, продолжали работать в том  же темпе как и  раньше, то есть много  работая и совершенно его не щадя, то есть, чтобы он мог восстановиться, потому что вообще то врач посоветовал  ему… «Не пить. Рано ложиться спать», — и так далее, — «Избегать мигающего света». Ему было 22 или около того». – Bernard Sumner¹⁶.

Известно, что  эпилепсия негативно влияет на психику  человека, делая его уязвимым для  внешних воздействий, кроме того человек постоянно находится  в страхе перед неизбежно надвигающимся очередным приступом. Таким стал и Ян Кёртис. Известно, что из-за постоянных разъездов и концертов приступы эпилепсии приисходили у него практически ежедневно. Со слов его жены, Дебры, он в последний год не засыпал, не испытав приступ. Он стал нелюдим, в студии он записывался отдельно от остальной группы, он отдалился от близких ему людей и очень переживал из-за того, что теперь был ограничен в своих действиях.

«Он не мог подержать  дочку на руках. Он не мог водить машину. Ему надо было быть аккуратнее на железнодорожных станциях, потому что нельзя было подходить слишком близко к краю.»¹⁷ – Bernard Sumner.

«Мы могли говорить о  взглядах, о писателях, о…но в основном он говорил о своих  чувствах, о себе, и о том, как  он всё ощущал. Как каждую неделю он становился всё более и более…далёким от того, что люди хотят в нём видеть. О том, что есть два человека: Ян Кёртис, публичная фигура и певец в группе и настоящий Ян Кёртис, раненый, злой, потерянный…очень одинокий, и не чувствующий, что люди будут относиться к нему с уважением, если он объяснит им кто он такой на самом деле »¹⁸ – Genesis P. Orrige¹⁹

Всё это, разумеется отразилось в его текстах, сделав их максимально депрессивными и мрачными, учитывая что и до проявления болезни Ян, по словам людей, с ним знакомых, уже тогда был одним человеком в двух лицах: один – вокалист группы, весёлый парень, любящий пошутить, другой – замкнутый в себе, ночами напролёт пишущий стихи, очень чувствительный и ранимый. Участники группы вспоминают, что у Яна было очень много стихов, которые он носил с собой в папке, и когда нужен был материал для очередной песни, он просто доставал его из этой своей папки.

Раздвоенность Яна ярче всего проявлялась когда он выходил на сцену. Вне её он в основном был таким, каким его впервые встретили его коллеги по группе – тихим, скромным. На сцене же он преображался, словно музыка вводила его в транс.

«Joy Division звучали как никто. Очень, очень сильно на сцене. А Ян на сцене был просто обворожителен. Он пел и танцевал в неповторимом стиле…»²⁰ — Annik Honore

Он исполнял совершенно безумный, непередаваемый танец, а по его лицу можно было бы сказать, что он находится где-то в другом мире. Во время первого  появление Joy Division на телевидении не в последнюю очередь поразило зрителей именно странное поведение Яна Кёртиса на сцене.

«В  Сентябре 79 года, мы переключили на BBC 2, и я никогда не видел подобного телешоу. То что делал Ян, и группа – это просто прорывалось сквозь телеглянец. Пройдя путь от музыкантов, которые даже не умели играть на своих инструментах, вдруг они были супер-группой. Я был просто поражён, увидев это»²¹ — Jon Wozencroft

Показательным случаем его чувственного восприятия мира была песня «She’s Lost Control», вошедшая в альбом ‘Unknown Pleasure’.

«Я  продолжал работать на госслужбе…младшим сотрудником по трудоустройству инвалидов, он близко работал с калеками, чтобы убедиться, что они получают все полагающиеся им гарантии и компенсации. Он очень ответственно подходил к делу и делал всё, что было в его силах… для каждого»²² – Deborah Curtis

«“She's Lost Control” – это песня о девушке, с которой он работал в центе инвалидов, которая приходила к нему, эм, увидеть его, и я думаю, она ему очень нравилась, понимаете? Он считал, что это была милая девушка. И он пытался устроить её на работу в другое место, и, однажды она не пришла – умерла от припадка. И…и он был довольно сильно этим шокирован, и я думаю, он…что это было до того как у него самого обнаружилась эпилепсия. И в общем он написал о ней песню “She's Lost Control”»²³ – Bernard Sumner

Показательно, что  в момент написания песни Кёртис ещё не страдал от эпилепсии, из чего можно заключить, что раз он так отреагировал на болезнь неизвестной девушки, то собственная приносила ему несравнимо больше страданий.

Confusion in her eyes that says it all. 
She's lost control. 
And she's clinging to the nearest passer by, 
She's lost control. 
And she gave away the secrets of her past, 
And said I've lost control again, 
And a voice that told her when and where to act, 
She said I've lost control again.²⁴

По тексту видно, что Яна пугала ситуация, когда человек теряет над собой контроль. Это видно из бесконечного рефрена «She’s lost control», это повторяется снова и снова, и эта неизбежность следующего раза, эта обреченность на страдания вызывает страх.

Ещё одним фактором, повлиявшим на мироощущение Яна Кёртиса, была его личная жизнь. Отношения с женой у него к 1980 году были натянутые. К тому же во время европейского турне группы на концерте в брюссельском клубе “Plan K” Ян познакомился с бельгийкой Анник Оноре. После этого Анник сопровождала Кёртиса на протяжении всего турне, а также жила с ним в Лондоне, во время своих визитов в Англию по делам посольства, в котором она работала. Сложные отношения с женой и любовницей, их обеих Ян, судя по всему, продолжал любить до конца своей жизни, вместе с жесточайшими припадками эпилепсии составляли тяжелый груз, который фронтмен Joy Division должен был переносить, параллельно занимаясь делами группы и концертной деятельностью. Анник Оноре, в интервью для фильма ‘Joy Division’ не без ужаса вспоминала припадки, случавшиеся с Яном, и которым она была свидетельницей:

«Как  свидетельница некоторых  его…этих припадков, ну вы понимаете, я  могу сказать вам, что это было действительно  очень страшно. Это  было, как если бы он был одержим дьяволом. Я знаю, что это звучит глупо, но он буквально отрывался от земли. Вот как я это помню.²⁵»  – Annik Honore

Несомненно, после  полутора лет такой жизни Ян чувствовал себя безмерно уставшим, о чём он говорил в одном из своих немногих интервью, взятом незадолго до запланированного на конец мая 1980 Американского Турне:

«Мы уже играли в Европе, и Голландии, и  Германии, и мы собираемся в Америку. Мы едем всего на две или три недели. Я ненавижу находиться на обычной звукозаписывающей компании, где тебе,…где ты всё время как в цирке. Я просто не могу так и всё. Это похоже на то, как мы сопровождали Buzzcocks. Это было действительно, э, душеразрушающе»²⁶ – Ian Curtis interview on BBC Radio Lancashire 1980.