«Псы Вертинского» — молодая интересная группа из Москвы. Их творчество напоминает одновременно русский декаданс начала XX века, старинные романсы и дворовую лирику 60х. В их песнях встречаются героини Толстого и Набокова. Про них уже трижды писал заведующий кафедрой славянских языков и литературы Калифорнийского университета и авторитетный специалист в области современной русской музыки, профессор Дэвид Макфадьен на своём сайте Far From Moscow. Они похожи на группу Cake. Они похожи на группу «Зимовье Зверей». Больше всего их песни похожи на то, как если бы «Ундервуд» вдруг начали вдохновляться — Вертинским, да. А если по-честному, то они не похожи ни на одну из отечественных групп, когда-либо слышанных мной лично. Они заявили о себе ещё в 2006 г., выпустив дебютный сингл, а не так давно, в феврале этого года, у них вышел новый EP «Мелкая драма огромной столицы», ставший 5м релизом в их дискографии.

(Слева направо: Станислав Макаров (вокал, тексты), Вячеслав Курдюков (барабаны, перкуссия, бэк-вокал), Михаил Руль (бас-гитара, бэк-вокал), Вячеслав Онищенко (гитара, бэк-вокал))

Мы побеседовали с одним из основателей и барабанщиком группы Вячеславом Курдюковым о Вертинском, творческом процессе, новой отечественной музыке и о планах группы на будущее.

— Я так понимаю, что «Псы Вертинского» родом из Кемерово, сейчас — в Москве, и у всех участников уже есть определённый опыт работы в других группах. Так ли это, и что это были за проекты?

— Первую группу мы собрали с Вячеславом Онищенко (теперь это наш гитарист и автор музыки) еще в восьмом классе в конце 90-х. Забавно, но как выяснилось годы спустя, Стас Макаров (теперешний вокалист и автор текстов) был большим любителем нашей музыки. После распада этой команды, я играл облегченный nu-metal, Онищенко делал аранжировки некоторым московским группам и исполнителям. «Псы Вертинского» основали мы со Стасом в 2006 г. в Кемерове. Там же при участии разных музыкантов мы подготовили несколько интернет-релизов. Когда, в силу определенных причин, переехали в Москву, первым делом я пригласил Онищенко в группу. Странно, что несмотря на разные музыкальные пристрастия и образы жизни, он с восторгом принял предложение.

— С таким, довольно-таки разнообразным, музыкальным бэкграундом — как вы пришли к своей теперешней стилистике? То есть вот эти сентиментально-ироничные романсы, декаданс какой-то, песни про Лолиту и Каренину — откуда это всё? Ну и напрашивающийся с самого начала вопрос — что для вас значит Вертинский?

- Лично я в своё время очень устал играть музыку в определенных формациях. Всё время мы пытались быть актуальными, удобоваримыми, доступными, профессиональными. Все эти потуги, надежды и мечты так или иначе обо что-то разбивались. Перед первым альбомом «Псов» у меня была долгая пауза. Музыкой я не занимался и в занятие это не верил несколько лет. Идея группы родилась в некоем вакууме. Сначала Макаровым было придумано название и, года через два, была сделана первая запись. Мы много разговаривали, фантазировали, обсуждали разнообразные исторические, социальные, культурные процессы, говорили о музыке, о жизни. В какой-то момент решили попробовать выразить это в песнях, причём сделать это максимально безыскусно— не заморачиваться особо над звуком, над техникой, над конъюнктурой. Вынести на первый план мирощущение музыкантов. Стас писал хорошие тексты, еще один наш приятель писал трогательную музыку, у меня был определённый опыт и определённое видение того, как все это можно аранжировать, записать и преподнести. Мы хотели оставить на плёнке не столько наши мысли, сколько отношение к жизни— некую идею, некое ощущение реальности. Тексты пишет Стас, но часто мы встречаем в них какие-то наши фразы, идеи, что мы как-то обронили в беседе. Это песни Стаса на 100%, но они и мои и других участников на те же 100 %. Вот такой вот математический парадокс. К настоящему моменту многое изменилось, но идея осталась прежней. Мы собираем песни руками, в каждую вложено очень много личного. Как и после первого альбома, мы становимся счастливее, когда кому-то в эта музыка искренне нравится.

А Вертинский... Я люблю песни Вертинского. Очень. Стас тоже их любит. За остальных говорить не возьмусь. Прямого, да по сути, и косвенного отношения к его прекрасному творчеству мы не имеем.

— Что вы можете сами сказать о своей идее, концепте? Слушатели на форумах находят даже к Высоцкому отсылки, Дэвид Макфадьен в своих статьях какие-то ещё параллели проводит. Чего в вашем творчестве больше — личного ощущения от жизни или некоей художественной придумки? И чем вы вдохновляетесь при написании песен, какая музыка (или не только музыка) на вас повлияла?

- Любой творческий продукт (простите за гадкое слово «продукт»)— это некая форма с определённым содержанием, в которой есть место для того, что вложит в неё реципиент, то есть человек, что будет этот продукт потреблять. В нашем случае — тот, кто слушает альбом. Вопрос лишь в пропорциях. Наскальные рисунки— это только содержание. «Черный квадрат»— форма в чистом виде. У нас— где-то 50 на 50. Всё, что пишет о нас Дэвид Макфадьен— его восприятие, его видение нашего творчества в историческом контексте. Читать это порой безумно увлекательно, мы и сами не думали о том, что можно это понимать так, как понимает он.

Что касается Высоцкого и соотношения реального и придуманного, всё то же самое. Разумеется, это не летопись, не жизнеописание. Это разложение действительности внутри сознания группы «Псы Вертинского» и перерождение её в художественной форме. Если так можно выразиться «субьективная реальность в художественной форме». Это объективное и в то же время личное, выраженое в неком символистском повествовании. Наши песни вообще часто повествовательны. Быть может, этим мы и напоминаем кому-то Высоцкого или Вертинского.

Чем вдохновляемся? Да всем! Писателями, музыкантами, женщинами, погодой, кинематографом... Это лучше спросить у Стаса.

— Вы как-то следите за новой музыкой? Можете назвать кого-то из молодых отечественных групп, которые вам нравятся? Или не только из отечественных?

— Да. За новой музыкой и музыкой вообще мы следим и ещё как. Мы, конечно, в первую очередь слушатели (между нами говоря), а уже потом музыканты. Недавно были на концерте Interpol. Но нет, из отечественной музыки нам ничего нового не нравится. Вроде и ребята-энтузиасты есть, вроде и звукозапись стала доступнее значительно, а ухватиться не за что. Хотя... Может, это мы стареем. Я жажду хорошей команды из России. Но её нет. Или просто я не нашёл. Хотя ищу. Все мы ищем.

— Вернёмся к вашему творчеству — как часто вы выступаете? Бывают какие-то гастроли?

— Мы практически не выступаем. У нас бывают концерты, да, но это большая редкость. Нам непросто подготовить концертную программу — это тоже определённое настроение, подборка песен, период в жизни. Мы не имеем возможности проникать к сердцу аудитории через бесконечные дешёвые концерты с плохим звуком. Концерты, что мы давали — дорогие, штучные, редкие. Нифига они не окупались. В этом и суть. Заработать на «Псах» трудно, можно только купить вечер в компании нас и нашей музыки — а уж мы готовы отдаваться полностью. Так и бывало. У нас есть в планах организовать более активную концертную жизнь после выхода нового альбома. Но сплюнем трижды через левое.

— Так, ну и, собственно говоря, про альбом. В феврале у вас вышел новый EP, а на сайте появилась информация насчёт «смены музыкальной формы». Что это значит и какие ваши дальнейшие творческие планы?

— EP сформировалась как EP именно потому, что это переходный этап. К нам присоединился гитарист Слава Онищенко. Песни «Мелкой драмы огромной столицы» — это вот как раз и есть переход, тяжёлый переход к новому. Там он подстраивался под нас как автор музыки, там мы подстраивались под него. Этот EP вообще весь такой хрупкий, ломкий, острый. Потому мы и делали отдельный релиз. Сейчас мы работаем над полноценным альбомом. Боюсь сглазить, но вот там будет гармония, причем новая гармония. Мы пока сами этого не знаем, мы сами этого боимся, но мы сыгрались.

— Приятно слышать! Успехов «Псам Вертинского», будем ждать новостей!

— И Вам успехов.