Очередной год подходит к концу. Он оказался, как и все прочие, противоречивым: были заметные прорывы, глобальные открытия и болезненные разочарования. Чуть позже мы подведём итоги в привычной форме: редакция Thespot составила топ лучших, на наш взгляд, альбомов года. Я же попробую выяснить, с какими тенденциями и образами будет ассоциироваться 2009 год в музыкальной индустрии на постсоветском пространстве.

Хип-хоп эволюция: зачитывающие с Путиным

Путин в незнакомой для себя обстановке

Кажется, хип-хоп, самое развитое музыкальное направление в отечестве, окончательно утвердился в виде всепоглощающего мейнстрима. Рэпом всерьёз увлеклись все: интеллигентные мальчики и гламурные девочки, пригородные гопники и модные тусовощики, наркоманы и стрейтэджеры, националисты и антифа. Даже национальный лидер Владимир Владимирович Путин посчитал нужным съездить на программу «Битва за респект», где соревнуются различные эмси (сам запуск субкультурного аналога «Фабрики звёзд» на телевидении очень показателен). Можно уверенно предположить, что теперь учить нас любить Родину будут не длинноволосые вымирающие динозавры от русского рока, а вчерашние герои «R’n’B кафе». Первой ласточкой стал разговаривавший с Путиным Рома Жиган с песней «Россия», в записи которой поучаствовал даже казачий хор (тема Родины раскрыта, для полноты картины не хватает баритона Джигурды, разве что). На фоне Ромы Жигана, оказавшимся на одной волне с властью, с его клишированным квасным патриотизмом, меркнут другие заслуги российских хип-хопперов: выступление Касты на главной сцене Пикника Афиши, аншлаговый концерт Центра на МСА «Лужников» и новый вид искусства от Традиции, названный «хип-хопера». Но тем не менее, следует констатировать, хип-хоп получил окончательное признание от всех кого можно в качестве самостоятельного полноценного музыкального направления.

Хипстерские звёзды

Распробованные Narkotiki

Хипстеры стали повсеместной темой обсуждения. Весь год культурологи, журналисты, писатели и прочие интеллектуальные авторитеты ломали копья, выискивая наиболее адекватную дефиницию этой то ли субкультуре, то ли новому типу мышления. Тем временем у общности молодых людей, называемых хипстерами, появились собственные музыкальные звёзды – фигуры противоречивые, но одинаково видные. Это, прежде всего, Padla Bear Outfit, Tesla Boy и Narkotiki. Неминуемая латиница в именах и броскость материала – это едва ли не единственные объединяющие черты коллективов. Стилистически исполнители сильно разнятся. Tesla Boy производят глянцевую электронику по западным стандартам, Narkotiki глаголят истину, вложенную в незатейливые частушки, а Padla Bear Outfit вовсе создали новую форму подачи материала. Успех этих коллективов имеет простое и логичное объяснение. Нынешнюю молодёжь совсем не удовлетворяют привычные музыкальные нормы постсоветской реальности. Отечественная сцена, будь то рок или поп, варится в собственном соку, порождая серую массу безликих клонов. Шаг в сторону для музыканта – уже не формат и маргинальщина, «не будет продаваться». В действительности в условиях проникновения скоростного Интернета почти в каждый дом с его колоссальными возможностями юное поколение скачивает музыку терабайтами. Зачастую кругозор старшеклассника-меломана шире, чем у работников радиостанций. Новому поколению совсем не нужны поводыри в виде радиостанций и музыкальных каналов в нынешнем их виде с понятием-анахронизмом «формат». Им совершенно не интересны очередные русские рокеры и «сфабрикованные» поп-звёзды. Заинтересовать их способны лишь невписывающиеся в привычные рамки, нестандартные, девиантные исполнители. Таковыми являются и Narkotiki, и Tesla Boy, и уж тем паче Padla Bear Outfit. Они для России по-настоящему революционны, и, мне хочется верить, за ними будущее. Слушателей же можно называть хипстерами, а можно обозначить проще: новая российская молодёжь.

Как в Европе

Импортный антураж группы Manicure

Теперешнее большинство молодёжи слушает западную англоязычную музыку. Это вполне закономерно: современная поп-культура находится в фарватере США и Великобритании. Так исторически сложилось – и спорить с этим бессмысленно. В России, как известно, пытаются любое явление подогнать под местный менталитет. Появился феномен русского рока, давший России несколько действительно значимых музыкальных имён и когорту одинаковых исполнителей, для которых был придуман термин «говнорок». В противовес отечественному русскому року утвердились «западники», которые считали, что, по каким-то неведомым причинам, «рок может быть только на английском». Появился тот же самый дурно записанный и плохо сыгранный говнорок только на чудовищном английском. А родная поп-музыка вообще существует по особой философии, трансформируя заимствованные ещё во времена перестройки музыкальные веяния. Никому здравомыслящему создавать что-то в противовес российской поп-музыке в голову не приходило. Иной вариант оказался вполне резонным: без оглядки на какую-либо национальную специфику сочинять музыку по общемировым канонам. По такому пути пошли Tesla Boy, Manicure, Everything is Made in China, Motorama, Pompeya, On-the-Go, the Burns и уйма менее известных коллективов. Качество записи шагнуло на виданный ранее лишь в заграничных альбомах уровень, актуальность материала идёт нога в ногу с западными исполнителями, а английский язык в устах музыкантов лишён свойственного акцента. В общем-то, картина на первый взгляд представляется довольно радужной. Но это обманчивая иллюзия. Путь, выбранный перечисленными коллективами, имеет два условных продолжение. Первое — фантастическое. Поющие на английском российские группы пробьются в зарубежные чарты и заполонят эфиры, выдержав бешеную конкуренцию по многим параметрам и выдав шедевральные композиции-хиты. Но верится в это с трудом. Действительно конкурентоспособны Tesla Boy (уже успели это доказать), Xuman, да, пожалуй, Manicure с их каноническим пост-панком. Скорее иноязычных исполнителей ждёт другое будущее, мало чем отличимое от настоящего. Хвалебные рецензии, начинающиеся со слов «и у нас научились…», очень локальный клубный успех, а затем неминуемый тупик. Уж вряд ли исполняющие песни на английском российские исполнители добьются национального признания – амбиции придётся примирять залами на несколько сотен человек как максимум.

Белорусский импорт

Михалок из Ляписа Трубецкого — альтернативный лик Белоруссии

Россия импортирует музыку не только из далёкого зарубежья, но и из близлежащей Белоруссии. Причём белорусское вливание в отечественную сцену носит значительный характер. Не думаю, что выражу лишь своё мнение: ключевые пластинки на постсоветском пространстве за год выпустили белорусы Петля Пристрастия,  и Ляпис Трубецкой. Обеим командам я написал множество заслуженных комплиментов, повторять их смысла нет. Однако ж именно эти белорусы в качестве главных хитмейкеров не более, чем совпадение. Белорусская волна существует, это факт, но к ней сложно отнести мэтров современной альтернативы группу Ляпис Трубецкой. Они самостоятельное значимое явление, с фирменным выработанным годами стилем. Петлю Пристрастия вернее отнести к так называемой белорусской волне, но весьма условно. Однако, по сути, это понятие само по себе не более чем штамп. Да, появилось некоторое количество групп с белорусской пропиской, которые стали активно выступать в российской столице вслед за Кассиопеей. Но общий момент сводится лишь к происхождению. А украинских гастролёров, если вдуматься, ничуть не меньше, чем белорусских. Только вот первые как-то давно уже не в новинку.

Антифолк по-российски.

Родной антураж дуэта Лемондэй

Уважаемый музыкальный критик Денис Бояринов применил стилистическое обозначение «антифолк» к двум коллективам – Padla Bear Outfit и Лемондэй — и назвал их главной надеждой российской музыки. Это вызвало цепную реакцию всего сообщества музыкальных журналистов: почти каждый из них посчитал нужным высказаться или упомянуть об антифолке у себя в жж. Спор вызвало и само определение «антифолк», и фигуры указанный исполнителей. «Антифолк» видится определением корявым, больше подходит, мне кажется, «фрикфолк». Всё же «антифолк» сам фолк как таковой не отрицает, а скорее использует его методы для достижения иных целей. Padla Bear Outfit с Лемондэй изображаются как революционеры, санитары с гитарами, избавляющие российскую культуру от безвкусицы и вторичности. В итоге по прошествии трёх месяцев с момента появления статьи Лемондэй отыграли в Москве концерт и, как прежде, выкладывают видео на ютюб, Padla Bear грохочут с концертами, выпускают при поддержке то «Афиши», то Оупенспейс альбомы и вообще производят впечатление состоявшейся творческой единицы. Лемондэй мне симпатичны – но, кажется, авансы пока не оправдывают. Хотя, надеюсь, уж альбома-то дождёмся. Начинание видится благим — форма почти новаторская. Но два коллектива едва ли стоит объединять и обозначать существенным явлением. Тем более, по сути, популярность условного российского «антифолка» наблюдается лишь среди музыкальных критиков и читателей их живых журналов.