Закат античного мира. Римская интеллигенция в Александрии подвергается нападкам злобствующих христиан, постепенно начинающих доминировать в  городе, известном своей библиотекой и маяком, как нам заботливо сообщают в самом начале фильма.
Болезненный переход от благородной и мудрой античности к средневековью, вооруженному камнями, кухонными ножами и религиозными предрассудками, показан сквозь призму жизни и, не побоюсь этого слова, трудов женщины- философа Гипатии (Рейчел Уайс).

Гипатия учит юношей премудростям физики, геометрии и астрономии, местами пытается лезть в политику, ведет целомудренный образ жизни, проповедует эгалитарность, наотрез отказывается верить в христианского Бога, сомневается и томится в предчувствии великого открытия то ли закона всемирного тяготения, то ли  вращения Земли по эллипсу. Примерно  это и происходит два часа на экране. Разумеется, в прекрасного философа  влюблены  ученики, ставшие впоследствии серьезными и властными людьми. Однако и о простом народе режиссер  Алехандро Аменабар («Море внутри», «Другие»)  тоже не забывает. Неглупый раб, переметнувшийся в стан христиан и  страдающий от любви и экзистенциальных метаний, играет в фильме важную роль: именно он в финале избавляет героиню от душевных мук и отправляет в мир иной.

Отсутствие сцен античного разврата, как это ни странно, красит это довольно скупое на чувства и сантименты кино. Христиане здесь напоминают ни то черносотенцев, ни то штурмовиков. Римская элита вызывает жалость, но явно не симпатию. Гипатия поначалу радует своей увлеченностью наукой и даже выглядит естественно в интерьерах Александрийской библиотеки. Однако на семидесятой минуте фильма милая женщина, рассуждающая постоянно о проблемах небесных тел, начинает вызывать легкое раздражение. По идее зритель должен быть окончательно сбит с толку съемками со спутника, появляющимися в «Агоре» три или даже четыре раза. Тут уже невольно начинаешь задаваться лишними вопросами о сути и идейном посыле фильма.

Было бы несправедливо клеймить «Агору» за псевдоисторичность или впадать в профессиональный снобизм, пытаясь изыскать оплошности или недочеты, тем более что большинству смотрящих кино на подобные вещи глубоко наплевать.  С содержательной точки зрения фильм Аменабара ничем не хуже, чем все остальные его предшественники. Упреки вызывает другое.  Если уж снимать историческое кино, то делать это с размахом, а именно этого «Агоре» и не хватает. По зрелищности он проигрывает и «Трое», и «300 спартанцам», и «Гладиатору», который вообще можно считать образцом в данном жанре. И даже «Александр», ставший черным пятном в фильмографии Колина Фаррелла, дал бы фору бледной и слабой «Агоре».

Два часа христианского беспредела, еврейских погромов и греческой философии— это кино на любителя. Вы можете подумать, что мудрость этого фильма состоит в  религиозных исканиях, астрономических открытиях или любви к науке, но нет. Единственная мудрость состоит в другом: философствующая женщина — это все-таки смертельно скучно.